Воспоминания Абрамовой Веры Михайловны, стар. военфельдшера 229-го противотанкового дивизиона 123-й стрелковой дивизии
19.08.1989 г.
Глубокоуважаемый Виктор Николаевич!
В газете «Курская правда» от 12.08.1989 г. в разделе «Отзовитесь, кто помнит» разыскивают участников боевых действий на советско-финском фронте 1939–194040 гг., однополчан.
Отвечаю на этот призыв.
Я очень рада, что будет написана книга о боевых действиях той далекой войны с белофиннами, участницей которой я была, войны суровой, трудной. Многое писалось о всех войнах – малых и больших. Но о войне с белофиннами нет книг, нет даже статей. Она забыта в течение 50 лет после ее начала, забыты и участники войны, мы как без вести пропавшие, да сколько нас живых осталось? Забытых навсегда.
Я Абрамова Вера Михайловна (ныне Гапеева) родилась в Ленинградской области, Хвойнинском районе, дер. Пестово 1.01.1919 г., жила и работала в Ленинграде с 29.07.1938 г.
7 сентября 1939 года была мобилизована в советскую армию Смольнинским райвоенкоматом города Ленинграда в качестве старшего фельдшера. Служила в 229 противотанковом дивизионе, к какой армии относился дивизион не могу вспомнить.
После мобилизации мы расположились в землянках на ст. Песочная, затем по пути следования к границе Финляндии были населенные пункты, где «стояли», это дер. «Белый омут», территория поселка завода «Красный слон», Белоостров. По пути следования к Карельскому перешейку – к границе Финляндии, дивизион все время проводил боевые учения – стрельбу на полигонах, быстрое «снятие» части с места расположения, марши, принимали присягу, которая была очень волнующей, каждый боец, и я в том числе, пережили истинно слова клятвы-присяги.
Батареи 229 противотанкового дивизиона были приданы стрелковым батальонным полкам при боевых действиях. Командиром дивизиона был капитан Косенков, комиссаром – Афанасьев, командиром 1-ой батареи был лейтенант Бобарико Сергей, командиром 2-ой батареи – лейтенант Деревянко Михаил, командиром 3-ей батареи был лейтенант Носов, командир подразделения связи был лейтенант Куделя, начальник санслужбы дивизиона была врач Гусева Мария Никифоровна (врач – педиатр) из Ленинграда.
Участвовали в боях на Карельском перешейке, Выборгском направлении, при прорыве укрепленной линии Маннергейма.
Я, как военфельдшер, ежедневно выполняла свои обязанности, перевязывала раненых на передовой, с раннего утра до позднего вечера, добиралась ночевать в штаб (с передовой) на моем любимом коне, приехав в штаб готовила санитарную сумку, пакеты, бинты, шины к следующему утру, готовила коня, кормили его, насыпали овес. Возвращалась в штаб на ночлег каждый раз довольная, что выполнила свой долг, радовалась каждому дню, что и опять осталась жива и в этот день.
Конечно, передовая, есть передовая, долго там не удержишься, если не погибнешь, то будешь ранена. И этот день достался мне 27 декабря 1939 года, во время перевязки раненых на передовой сама была тяжело ранена, перевязывала меня фельдшер Соня (фамилию не вспомню), доставила после боя в медсанбат на санитарной двуколке. В медсанбате на Карельском перешейке находилась с 27.12.1939 г. по 12.01.1940 г., как нетранспортабельная, а затем, когда состояние улучшилось была доставлена – эвакуирована санитарной летучкой в хирургическое отделение больницы им. Мечникова, где находилась на лечении с 12.01.1940 г. по 21.02.1940 г., лечащий врач хирург Данович Константин.
После была направлена для продолжения лечения в санаторий Ленинградского военного округа в г. Судак (Крым). Сотрудники санатория и население города очень тепло относились к нам раненым, находящимся на лечении в санатории.
После санатория прошла врачебную комиссию (на Инженерной улице – замок), после чего направлена на службу в 1-й железнодорожный полк г. Ораниенбаума, в санчасть полка, дежурила в медпункте, проходила учебу – стрельбу из личного оружия и боевой винтовки, ходили в походы с полным снаряжением. Демобилизовалась в августе 1940 года.
В 1940 году училась на 1-ом курсе 2-го Ленинградского медицинского института (лечебный факультет), ныне сангиг. Учеба длилась не долго и вновь 23.06.1940 г. мобилизована Смольнинским райвоенкоматом г. Ленинграда. Служила в спецпоезде (ВП-213) 9-ой железнодорожной бригады Ленинградского фронта в качестве военного фельдшера.
Перенесла – пережила 900-дневную блокаду Ленинграда, имела голодную дистрофию 3 степени, но выжила.
После Великой Отечественной Войны окончила Ленинградский медицинский институт, санитарно-гигиенический лечебный факультет в 1949 году. Работала по путевке министерства во Владимирской области 5 лет врачом-хирургом, а затем 27 с половиной лет работала врачом-хирургом в Курской железнодорожной больнице. При аттестации, в 1974 году, получила высшую категорию врача-хирурга.
В 1964 году защитила кандидатскую диссертацию на тему «Течение и лечение перитонита на фоне воздействия проникающего излучения (экспериментальные исследования)».
Имею 34 печатных научно-практических работы по хирургии.
В настоящее время на пенсии. Провожу общественную работу по военно-патриотическому воспитанию молодежи, работаю в обществе «Знание» по лекционной пропаганде, в женсовете, в клубе «Фронтовые подруги».
Выступаю с лекциями в различных учреждениях Кировского района, в трудовых коллективах, школах, ГПТУ, техникумах, в молодежных общежитиях, в пионерлагерях, встречаемся со студентами институтов, участвуем в торжественных линейках в школах 1 сентября, провожу уроки мужества, час памяти в школах и на мемориале, пост № 1 с юнармейцами, участвую в вечерах «проводы в армию», выступаю с напутствиями к призывникам, поздравляю в ЗАГСе молодоженов, даю им напутствие в жизнь.
Провела значительную работу по рейду «Забота» в Совете ветеранов войны и труда Кировского района г. Курска. Член КПСС с 1943 года, принята в партию политотделом 9-й железнодорожной бригады Ленинградского фронта.
Награды:
За участие в боевых действиях в войне с белофиннами наград не имею, несмотря на активное участие в боевых действиях и перенесенное тяжелое ранение на фронте. Забыли представить, а может быть я числюсь без вести пропавшей, а может быть убиты командир 229 противотанкового дивизиона Косенков и комиссар Афанасьев?
За участие в Великой Отечественной войне награждена орденом 1 степени, медалью «За оборону Ленинграда», медалью «За боевые заслуги», «За победу над Германией в ВОВ (1941 – 1945 гг.)», юбилейными медалями после войны, медалью «Ветеран труда», медалью к 100-летию со дня рождения В.И. Ленина, знаком (памятным) участника «Дороги жизни» на Ленинградском фронте в годы Великой Отечественной Войны 1941 – 1945 гг.
Да, еще хочу прислать Вам стихотворение, присланное мне в госпиталь – в больницу им. Мечникова, где находилась на лечении по ранению.
Стихотворение точно, жестко характеризует мою работу на передовой. Автора стихотворения не знаю, благодарна ему за такое правдивое, точное отражение моей работы на передовой.
Может быть, Вы сочтете возможным поместить это стихотворение в Вашу книгу, может быть и найдётся автор.
Вот оно.
Гранаты гудели, взрывались шрапнели
И бомбы бросал самолет
Но Вера с наганом в армейской шинели,
Карьером летела вперед.
И каждый смотрел на улыбку и смелость
Родимой и милой сестры.
С решимостью шел на священное дело
Через окопы и рвы.
Вот Вера слезает с коня боевого,
К бойцу на опушку спешит,
Но пуля бандита как смерть роковая,
Вонзилась и Вера лежит.
А рядом зловещие рваться снаряды
Скрежещет, рычит пулемет.
А ненависть хлещет в армейской шинели,
За Родину, за Веру вперед!
Вот этим стихотворением и заканчиваю ответ на статью «Отзовитесь однополчане». Есть и фото тех далеких лет, которое я храню как великую память о героической моей молодости. Во фронтовой газете («На боевом посту» или боевой листок) была помещена статья, как военфельдшер работает, перевязывает, отправляет в медсанбат раненых бойцов. Она заканчивалась словами «Славная дочь Родины высоко несет Знамя Ленинского комсомола». Газета не сохранилась.
Участвуя в 2-х войнах, много было страшных и трагических моментов, периодов, боевых «крещений» в Финскую и Великую Отечественную войну, первые переживания при переходе с Финской границы.
Остаюсь преданной своей Родине, народу, партии.
Гапеева (бывшая фамилия Абрамова) Вера Михайловна
305009, г. Курск.
Фото: Ноябрь 1939 года. Старший военфельдшер 229-го противотанкового дивизиона (местечко Белый Омут). Фото сделано в Ленинграде в ноябре 1939 года.
Артиллерийский полк 136-й стрелковой дивизии
Воспоминания участника войны с белофиннами Сынкова Дмитрия Васильевича.
Здравствуйте, дорогие ребята! Здравствуй, дорогой писатель! Я опишу вам, как познакомился с Георгием Васильевичем Корнеевым.
В 1939 году, в сентябре, у нас в городе Горьком формировалась 136 пехотная дивизия, и 30 сентября мы выехали на Эстонскую границу. Тогда Эстония была буржуазной республикой. Потом нас перебросили на Латвийскую границу. И так мы до 7 ноября находились на этой границе, заключали договора. Потом нас перебросили в Ленинград и из этого города мы пошли пешком до границы Финляндии. Она от города Ленина была недалеко, на реке Сестрорецкой и уже началась война с Финляндией. Мы дошли до города Териоки, который расположен на Финском заливе, а из этого городка мы перешли к Белоострову. Это почти на середине Карельского перешейка и заняли оборону между 2 озёр – Пунус-Ярви и Кирха-Ярви. Так звали эти озёра. Вот на этом перешейке, между озёр, около 4 км, и занял оборону батальон Корнеева Г.В. Я служил в этой дивизии, в артиллерийском полку, в первом дивизионе, начальником взвода связи с пехотой.
Вызывает меня ком. дивизиона и приказывает связаться мне с 3 батальоном, то есть с Корнеевым. Я взял своих ребят, положили связь на двухкатку. Эта телега на 2 колёсах, запряжённая одной лошадью, и поехали наводить связь. Так мы познакомились с капитаном Корнеевым. Он тогда был в звании капитана. Штаб его находился в одном домике в лесу, чудом сохранившимся, так как финны, при отступлении всё сжигали. Я доложил товарищу капитану о прибытии: «Младший командир Сынков прибыл, чтобы поддерживать вас артиллерией!» А у меня была связь с тремя батареями. Первой батареей командовал лейтенант Слитинский, а второй и третьей — старший лейтенант Строганов. Вот какой силой мы располагали. Поэтому капитан очень обрадовался, и мы все разместились в этом домике. И пошла военная жизнь на Карельском перешейке.
Мы тогда не знали, что за Линия Маннергейма. А таких линии в Европе было три – Линия Мажино на границе Франции, Линия Зигфрида на границе Германии и Линия Маннергейма на Карельском перешейке. Этот перешеек от Финского залива до Ладожского озера — 100 км и был укреплён тремя оборонительными линиями. Первая – земляно- гранитная. Через 30 км – вторая — железобетонные доты и ещё через 30 км — стена высотой 2 метра. И так до Выборга. Нам нужно было пройти с боями всю эту линию и мы выполнили это.
Расскажу несколько боёв. Когда мы занимали оборону между 2 озёр, фины хотели уничтожить штаб в этом домике. Просочились между ротами к нашему штабу и открыли огонь по нашему домику. Мы сразу же выскочили и залегли за домиком и начали отбивать атаку финов. Капитан у нас боевой, не растерялся, соединился по телефону с ротами, и мы взяли финов в клещи. Ни одного не выпустили, всех положили на месте. В этой небольшой схватке сразу проявил себя капитан, и на него стали смотреть, как на волевого командира. Потом, когда к нам подошли подкрепления, мы перегруппировались и начали штурм Линии Маннергейма. Брали доты вот каким образом: Они были расположены в шахматном порядке, и поэтому приходилось брать сразу целую линию дотов. Каждой роте придавалось два танка (один огнемётный, другой пушечный), дивизион артиллерии и взвод сапёров, которые возили тол 250 кг. Когда огнемётный танк по щелям дота пустит струю огня, то фины закрывают щели, из которых ведут огонь по пехоте, и в это время рота окружает дот. Артиллерия отсекают огнём подходы к доту. В это время сапёры подпирают дверь в дот и подкладывают под дверь тол, зажигают шнур и все разбегаются. Происходит взрыв, дверь вылетает. Какие боеприпасы есть в доте, все взрываются от детонации, и мы подходим к дотам с мёртвыми финами. Доты оказались толщиной до двух метров и больше. Вот так и брали мы линию Маннергейма.
За всю компанию этой войны у Георгия Васильевича из батальона вышло из строя всего 35 человек. Вот как он дорожил бойцами. А другие батальоны несли большие потери. Капитан Корнеев, при наступлении, находился в передних рядах батальона, поэтому и мало выходило бойцов из строя. Он принимал разумные решения, и это способствовало успеху в боях.
Дорогие ребята, зима в сороковом году была очень суровая. Морозы доходили до 53 градусов, и все эти невзгоды наша армия вынесла с честью. Мы победили и границы от города Ленина отодвинули. Вплоть до Выборга.
Эти записи я писал в городе Львов, ребятам из школы, номер которой не помню. Для музея, где они собирали всё, что касалось капитана Корнеева и войны с белофинами. Так как он проживал в это время в городе Львов и похоронили его там.
Я был награждён за финскую компанию орденом «Красного Знамени». Нашу дивизию тогда перебросили на Турецкую границу, в город Ленинакан. К нам в дивизию приехал Михаил Иванович Калинин вручать награды. Я получил орден «Красного Знамени» и хранил его в тумбочке, откуда его украли. Подозреваю старшину дивизиона, потому что когда хватился пропажи, оседлал коня и поскакал на границу за собакой. Мне там отказали в виду занятости. А когда я вернулся в казарму, полы были все помыты. Остались только документы на орден. Вот какая история.
До свидания. Сынков Дмитрий Васильевич. 25 ноября 1991 года.
Я Нижегородец. Родился 7 ноября 1910 года. Окончил ФЗУ, получил диплом столяра. Работал всю жизнь. Особенно запомнилось, когда после Финской войны поступил на завод №21 и был командирован в Китай. Вот пожил на доллары. Потом ушел добровольцем на Отечественную. С 8-ой гвардейской армией дошел до Берлина и брал его. Был ранен и демобилизован. Приехал домой, поступил работать в Политехнический институт и проработал до пенсии. Получил удостоверение «Инвалид войны» и сейчас коротаю жизнь.
Здравствуйте, Виктор Николаевич! Поздравляю вас с Новым годом 1992. Желаю крепкого здоровья. Пишу о своей дивизии и артполке, в котором служил командиром связи, начальником связи дивизиона. В дивизионе было 3 батареи. 2 батареи пушки, у которых были 76 мм, и одна батарея комбата Строганова — 120 миллиметровые. Формировались мы в городе Горьком и поехали сначала на прибалтийские страны Латвию и Эстонию, к границам. Стояли на них, пока пропускали свои войска на Финляндию. Не пропустили, потому что была линия Маннергейма, и они на неё надеялись, что наши войска не возьмут её. Нашу дивизию перебросили к ней, к Ленинграду, к реке Сестрорецк, где проходила граница с Финляндией. Из этого места мы пошли в наступление на Финляндию. Интересно, что граница от Ленинграда была настолько близко, что прямой наводкой можно было бить по Ленинграду. Поэтому и пришлось открывать военные действия против финнов, чтобы передвинуть границу от Ленинграда. И так мы пошли в наступление. Сначала были земляные укрепления, мы взяли их без труда. Так началась линия Маннергейма. Через 30 км стала вторая линия из железобетонных дотов, расположенных в шахматном порядке, которые прикрывали друг дружку огнём. Приходилось брать по несколько дотов. А как брали: Рота пехоты, её поддерживали два танка, один огнемётный, второй пушечный и взвод саперов, которые везли 200 кг тола. Наша дивизия, из трёх батарей, вела огонь, чтобы к дотам не подходило подкрепление финов. В это время пехота атаковала доты, а сапёры подкладывали тол к дверям дотов. Поджигались бикфордовы шнуры, мы разбегались в стороны и ждали взрыва. И когда взрыв происходил, двери железные вылетали и получалась детонация. В доте все боеприпасы взрывались, и мы потом вытаскивали трупы финнов и осматривали доты. Они оставались все целые. Наверху дота была стальная башенка с амбразурами, и она вращалась в круговую, видя огонь во все стороны. Вот какая была вторая линия Маннергейма. Мы шли дальше наступать. Ещё прошли 30 км и опять встретили укрепления. Каменная стена в 2 метра высотой. Там, между озёр Пунус-Ярви и Кирха-Ярви, легко было возводить эти стены из гранита. Его там было полно. Русские солдаты и эти укрепления взяли, конечно. Но несли сильные потери. У меня за это наступление была и контузия, и пробитая пулей телогрейка и шинель. Но спину не задело. Видать, повезло. У нас был долг перед родиной. В то время было первым делом оградить Ленинград. Солдаты и командиры выполняли честно свой долг. Потом была война. И если не отодвинули бы тогда границы от Ленинграда до Выборга, то Ладожское озеро не осталось бы в тылу и не снабжали бы Ленинград.
Приходилось. Встречаться с военнопленными. Они очень рады были окончанию войны и даже плакали. Культурный народ. А дома какие культурные. Печи изразцовые, резные, в окраске. И что меня удивило, нет замков на дверях. Одни ручки. Вот честность.
К сожалению, ни писем, ни фотографий нет. Посылаю свою фотографию с орденами, которые украли из квартиры вместе с пиджаком. Какой-то рок у меня.
До свидания, Сынков Д.В.
На фото: капитан Корнеев Г.В. в середине, я слева и Кольтев адьютант капитана справа.
Воспоминания участника войны с белофиннами Андриевского Захария Германовича (переписка с исследователем)
Здравствуйте, уважаемый товарищ Степаков В.Н.!
Сегодня прочитал в Городской газете «Знамя Коммуны» Отзовитесь тов. ветераны Советско-Финской войны. Я тоже имею некоторое отношение к этим событиям. Принимал участие в боях в составе 42 СД 455 СП с 18 февраля 1940г. по 12 марта 1940г. В районе «Койвисто» в бою был ранен в ногу, а ночью на 13 марта узнал, что 13 марта будет заключен мир. Лечился в эвакогоспитале 1079 г. Иваново-Вознесенске, по излечению продолжал службу до 1955 года. С первого дня начала войны и до 9 мая 1945 г., принимал участие в боях, был ранен и контужен дважды. От рядового до капитана прошел службу в рядах вооруженных сил. Инвалид Отечественной войны 2 группы.
Воспоминания участника войны с белофиннами Володарского Михаила Ивановича
Часть 1.
Впервые встретил в газете объявление о прошлой войне с Финляндией в 1939-40г. Вот и хочу Вам написать о себе, товарищах участниках этой войны. Я был призван в ряды Красной Армии в 1938 году. Сам родом из Донецкой области Марьинского р-на с. Успеновка. Был колхозником.
Служил в 18-й Ярославской дивизии с октября м-ца 1938г. в 97 стрелковом полку, расквартированном в д. Федоровке в 20 км от города Олонец. Был зачислен в полковую батарею 76 мм орудий. Вскоре послали в полковую артшколу в г. Петрозаводск при 18-м артполку. Командиром дивизии был комбриг Карташов. В сентябре м-це мы были подняты по боевой тревоге...
43-я Стрелковая Дивизия
Начало войны.
В ночь с 30-го ноября 1939 года нам объявили, что Финляндия отвергла все наши предложения и в некоторых пунктах нашей границы севернее Ладожского озера нарушили финны нашу границу.
Приказ командования — завтра, т.е. 1-го декабря в 8 часов утра переходим границу. Приготовить орудия и боеприпасы, будем открывать огонь с тех огневых позиций. По 20 снарядов на каждое орудие. В батарее было большинство приписной состав, а поэтому артиллерийское дело знали плохо. А поэтому с вечера был припасен на огневой полный состав боекомплектов. Еще раз проверили ночью готовность расчетов. Стали писать домой письма. В 8 часов утра началась канонада от Финского залива до Баренцева моря.
К 105-летию 24-й стрелковой "Железной" дивизии
14 июля 1989 г. я прочитал в газете «Знамя Коммунизма» вашу заметку «Отзовитесь, ветераны» и вам отзываюсь.
Я, Трусов Василий Сергеевич, в 1939 окончил Рязанское пехотное училище, в первых числах марта 1940 года приехал на финский фронт. Главное препятствие – «Линия Маннергейма» прорвана и бои велись за овладение Выборгом. Нас влили в 24-ю железную дивизию комдива Галицкого. В восьмой роте 274 стр. полка вышел из строя командир взвода и меня поставили вместо него.
Первое время одолевала робость. Думалось: «Вот сейчас мина шарахнет, или снайпер на мушку возьмет». Белую шубу пришлось сменить на шинель. Стал знакомиться с людьми и переднем краем. Обходя отделение, прилег к наблюдателю. Водил, водил глазами, никакого врага не видел. Наблюдатель побывал уже в нескольких боях и чувствовал себя спокойнее, увереннее. Он указал мне на тёмные, еле заметные, линеечки перед лесом.
